|
Великий просветитель И.Я. Яковлев имел крепкую и дружную семью, оставил после себя талантливейших потомков. Огромную роль в его личной жизни, а также в педагогической и общественной деятельности сыграла Екатерина Алексеевна Яковлева (урожденная Бобровникова) – жена, мать его детей, высокообразованный и талантливый педагог.
Катя Бобровникова родилась 2 октября 1861 года в Оренбурге. Ее отец Алексей Александрович Бобровников окончил Казанскую духовную академию, там же работал преподавателем. Позднее служил в Оренбургской пограничной комиссии, где заболел и в 1865 году умер. Большая семья осталась без всяких средств к существованию. На помощь пришел его друг, деятель просвещения, ученый-ориенталист Н.И. Ильминский, приютивший вдову и троих детей в своем доме в Казани. В приемной семье Екатерина получила хорошее образование и воспитание. От природы она была наделена здравым смыслом, быстротой, прекрасным даром слова.
В 1870 году, став студентом Казанского университета, Иван Яковлев познакомился с Н.И. Ильминским и его семьей. «С тех пор до самой смерти существовали между ними самые близкие и сердечные отношения, за все время ничем не омрачавшиеся… Отношения эти были с одной стороны учителя к ученику, а с другой – отца к сыну…»
Через семь лет, 6 сентября 1877 года, в Казанской Университетской Крестовоздвиженской церкви состоялось венчание Ивана Яковлева и Екатерины. Жениху было 29 лет, он уже второй год работал исполняющим должность инспектора чувашских школ Казанского учебного округа. Невесте – 16, она была ученицей старшего класса Казанской женской гимназии. Как вспоминал позднее Иван Яковлевич, на бракосочетание потребовалось особое разрешение «от бывшего тогда Казанского архиепископа Антония, потому что до узаконенных 16 лет ей не хватало нескольких дней». Поручителями со стороны жениха были попечитель Казанского учебного округа П.Д. Шестаков и преподаватель Казанского реального училища Д. Миловзоров, со стороны невесты – директор Казанской учительской семинарии приемный отец Н.И. Ильминский и преподаватель музыки этой же семинарии С.В. Смоленский.
Семья Яковлевых стала союзом равноправных, любящих и уважающих друг друга людей. По словам мужа, Екатерина Алексеевна «была в молодости живого характера, довольно хорошо говорила по-немецки, играла легкие пьесы на рояли», «жена моя, как и я, в молодости не очень-то любила общество, изредка показываясь в свете, а более любя принимать у себя». Очень сдержанный и деликатный человек, он не говорил о чувствах, но нет никакого сомнения, что их брак был основан на взаимной любви. Не зря же Иван Яковлевич не раз подчеркивал: «В семейной жизни я был счастлив и в жене, и в детях моих». Екатерина Алексеевна жила делами и заботами мужа, полностью разделяла его взгляды, всячески оберегала его от волнений и невзгод. Об этом свидетельствуют строки из ее писем к сыну Алексею и снохе Ольге Петровне за 1910 год: «Сейчас папа ужасно кашляет, поила его молоком с боржоми», «сейчас папа уснул и будить его жалко». В письме от 9 ноября 1910 года она описывает события в школе: «Здесь четвертый день гостит помощник попечителя (помощник попечителя Казанского учебного округа. – В.П.) В воскресенье был у нас за обедней и пришел в восторг от чудного пения. Пели действительно необыкновенно хорошо. Обещался побывать в школе не раз, и потому его ждут ежедневно с утра до вечера, но он все нейдет. Папа чувствует себя не очень хорошо – слабость и голова болит, вероятно, от беспокойства: встает рано, ложится поздно, все везде сам старается поспеть…»
У супругов было много общего: величайшая скромность и простота, сдержанность и деликатность в проявлении чувств, сердечность и чуткость по отношению к окружающим. Но Иван Яковлевич, как вспоминал их сын Алексей, «мог иногда загораться огнем, которого не было у других». Некоторые люди могли не понять его в таких случаях, могли обидеться. Но в подобных ситуациях буфером являлась Екатерина Алексеевна. «Если перебрать случаи, когда она своим ласковым словом успевала загладить обиды, нанесенные прорвавшейся несдержанностью дедушки (отца. – В.П.), смягчить укол, утешить, привлечь обратно, то надо сказать правду, что, вероятно, часть сотрудников успела удержать именно она».
Теплые, дружественные отношения в семье Яковлевых были между родителями и детьми. 28 декабря 1878 года у них родился первый ребенок, которого в память деда назвали Алексеем. Позднее родились Наталия, Лидия, Николай и Александр. Из них Наташа и Саша умерли в раннем возрасте. В дневнике старшего сына Алексея за 1895 год немало строк посвящено родителям, чувствуется, что отец и мать очень много значат в жизни детей:
«5 января 1895 г. Дома был в церкви, а потом сидел, разговаривал с Колей, Лидой и мамой до 11Ѕ. Хохотал над разными пустяками.
6 января. После обеда ездил с папой к Покровским, он там оставался до 6 часов, а ему надо было ехать в Бурундуки. Он приехал со мною, пообедал и уехал в восьмом часу с Алекс[андром] Диом[идовичем] на юбилей Баратынского. В это время мама, Лида и Коля уходили к Черняк, а ко мне пришли семинаристы Вик[тор] Ник[ифорович] Орлов и Павел Егор[ов].
10 февраля. Дома все сидели и разговаривали до 9 часов, а с 9 до 10 мама читала из «Русской мысли» за 1893 год «Автобиографию Ранке». Славно!»
Темы разговоров в дневнике не упоминаются, но можно предположить, что обсуждались повседневные заботы детей, проблемы учебы, дела Чувашской школы, где они квартировали, городские новости, прочитанные книги. Да мало ли что еще! Они были в курсе всех событий в окружающем мире. Позднее в своих воспоминаниях Алексей Иванович назвал эти беседы «сердечно-деловыми разговорами».
По отношению к детям Екатерина Алексеевна очень внимательна, она предлагает «устранить все неудобства из детской жизни», но в то же время достаточно строга, и дети это чувствуют. Шестнадцатилетний Алексей записал в дневнике: «4 февраля 1895 г. После обеда поссорился с Колей (с братом. – В.П.), мама ему задала, рассердилась и на меня, вообще скверно». Наказывая детей, она в то же время считала, что наказания не должны вызывать у детей «сильного раздражения».
Светлый и нежный образ матери отразился и в воспоминаниях Алексея Ивановича. Вот что он писал о материнских чувствах после того, как в 1899 году был исключен из университета за революционную деятельность: «С виду мать и вида не показывает, что у нее на сердце, но ночью приходит и горько плачет у отца о погубленной судьбе сына: тогда все это казалось страшнее, чем теперь. Но при мне никогда ни слова, ни звука, как будто это так все и должно было быть. Уменье молчать при своих страданиях и нести их, не показывая другим и не огорчая этим других, – та бесконечно высокая черта, которая всего более меня умиляла и умиляет. О себе, о своем горе – ни слова, ни звука! Также вынесла мать молча и терпеливо катастрофу первого брака дочери. Как только случалось большое горе, так первая мысль была всегда броситься к ней и у нее искать защиты и помощи».
Заботы Екатерины Алексеевны касались не только своих родных и близких, но и всех окружающих ее людей, особенно бедных, сирот и т.д. Известно, как трогательно заботилась она о детях-сиротах Воскресенских из села Болховское Курмышского уезда, обучавшихся в учебных заведениях Симбирска: приглашала к себе домой, устраивала для них праздники, следила за успехами в учебе. В письме от 6 февраля 1910 года она обращается к снохе с просьбой прислать ей одежду (брюки) сына, «такие, какие он не будет носить… мне нужно для одного очень бедного человека … Прости, милая моя Оличка, что я тебя все обременяю просьбами…»
Екатерина Алексеевна была глубокоправославным человеком, такими воспитывала и своих детей. Из письма сыну и снохе от 15 апреля 1910 года: «Христос Воскресе, милые мои Оличка и Леля, поздравляю Вас со Светлым праздником и крепко-крепко целую и Вас, и детей. Сегодня (в четверг) мы все, слава Богу, приобщились святых Тайн. И Катя (Екатерина Алексеевна Некрасова, внучка от дочери Лидии, тогда ей было 5 лет. – В.П.) со мной говела и приобщилась. Говела я нынче как следует – не пропустила, слава Богу, ни одной службы… Папа тоже чувствует себя хорошо и тоже не очень устал…»
Но в жизни Екатерины Алексеевны были не только домашние обязанности. Выйдя замуж и переехав в Симбирск, она вступила на путь служения обществу. В 1878 году при Симбирской чувашской школе было открыто женское отделение, которое она возглавила. Иван Яковлевич вспоминал: «Моя молодая /тогда/ жена Екатерина Алексеевна приняла горячее участие в организации женского отделения, взяв на себя преподавание поступившим чувашским девушкам русского языка, истории, географии, начатков грамоты и других предметов – сначала бесплатно, а затем за вознаграждение…» Она стремилась не только дать ученицам хорошие знания предметов и надлежащую педагогическую подготовку, но и воспитать из них примерных жен и матерей.
Когда заболевали воспитанники или воспитанницы, она заботливо ухаживала за ними. Даже в 1918 году, когда она и Иван Яковлевич были уволены с работы, продолжала присматривать за ученицами. «Я вожусь с девочками, хотя официально я отставлена, но до сих пор никого ни на мое, ни на Ивана Яковлевича /место/ не назначили. А девочки начали хворать «испанской болезнью» и хлопот с ними много», – сообщала она снохе 4 ноября 1918 года.
Самые теплые воспоминания о Е.А. Яковлевой оставили ее ученицы. Р.Г. Золотова, выпускница 1917 года, писала: «Я как сейчас вижу, как выходит она из своей квартиры к нам, девочкам, улыбающаяся, высокая, полная, уже поседевшая, постаревшая какой-то ровной, здоровой старостью: нежно-розовое лицо, нет ни глубоких, нависших под глазами и ртом морщин, ни старческого взгляда, приятный грудной мягкий голос, сама не горбится, блещущий здоровьем и добротой взгляд озаряет все лицо и всю фигуру…» Ее педагогическая деятельность распространилась намного шире рамок Симбирской чувашской учительской школы, так как воспитанницы Екатерины Алексеевны, разъехавшись по чувашским деревням, продолжили ее дело. Вклад Е.А. Яковлевой в дело просвещения чувашского народа еще недостаточно изучен и оценен.
Никакими словами не выразить благодарность Екатерине Алексеевне за тот подвиг самоотвержения, который совершила она в течение пяти последних лет жизни Ивана Яковлевича, когда он, тяжелобольной и потерявший память, нуждался в непрерывном уходе. Она была ему и сиделкой, и санитаром. И.Я. Яковлев скончался в Москве 23 октября 1930 года. Екатерина Алексеевна пережила его на 6 лет.
Иван Яковлевич и Екатерина Алексеевна хотели быть похороненными на кладбище в Симбирске, где были погребены их малолетние дети Наталия и Александр. Но судьба распорядилась иначе. Их могилы рядом на Ваганьковском кладбище в Москве. |